Хроники хронотроники - 1

Однажды С.И. Валянский и Д.В. Калюжный затеяли новую науку, и объединились в небольшой коллектив. Назвали его скромно: "Лаборатория хронотроники". Официальную "крышу" предоставил директор НИИ Биотехнологии, доктор наук, академик РАЕН Раиф Гаянович Василов. Пока шёл процесс подготовки многотомных "Основ Хронотроники", в коллективе завелись свои летописцы. И вот, сама жизнь поставила прекрасный эксперимент: как рождаются мифы.

С.И. Валянский, в отличие от Д.В. Калюжного, никогда с эстрады не выступал. Один раз попробовал – неудачно получилось. Уже через пять минут, когда он, пытаясь представиться публике, в шестьдесят девятый раз сказал: "Дело в том, что на самом деле…", – Д.В. Калюжный завизжал и швырнул в коллегу его собственной копчёной курицей.

Потом выяснилось, что Д.В. Калюжный вообще больше, чем до шестидесяти девяти, считать не умеет. Отсюда и его страсть историю сокращать.

 

Пристрастие С. И. Валянского к копчёным курицам рационального объяснения, равно как и объективной исторической мотивации, не имеет. Возможно, они просто ему нравятся как еда.

Учёный секретарь г-жа Ермилова

Учёный секретарь г-жа Ермилова была женщиной поразительно красивой, но миниатюрной. Потому её и взяли на работу. Во-первых, чтобы радовала взгляд, а во-вторых, чтобы не была особенно заметной. К сожалению, голова её, по сравнению с другими частями тельца, была непропорционально умной. Как ни пытался С.И. Валянский свести её с ума своими хронотроническими заморочками, так у него ничего и не вышло. Пришлось терпеть такую, какая есть.

С.И. Валянский не всегда был Валянским. Настоящая фамилия его Молодцов, это всем известно. Просто ещё в студенчестве он, исследуя поверья античных вятиков, наткнулся на любопытную традицию: чтобы победить врага, те назывались именем этого врага, брали себе, так сказать, оперативный псевдоним. Тут как раз подоспела сдача диплома. С. И. Валянский, то есть Молодцов, возьми да и поменяй себе фамилию на Дипломов. Что вы думаете? Сдал практически сразу. Потом ему настала пора жениться. А у него никак не получалось. Мучился, хотел руки на себя наложить, но вовремя вспомнил про вятиков и назвался Женщченко. Не прошло недели, как женился на самой лучшей.

Потом пришло время писать диссертацию. А ему было лениво, да так, что сил никаких нету. Он взял да и назвался Докторов. Диссертация сама написалась.

Но тут слух о его колдовских проделках достиг ушей начальства. Его вызвали в Теплостановский райком партии и велели сейчас же прекратить валять дурака.

А он просто так уже не мог.

Верстальщик О. Горяйнов очень любил писать романы. А ещё он любил делать добро. Как напишет роман, сразу несёт его, бывало, почитать С.И. Валянскому. А С.И. Валянский, завидев могучую фигуру верстальщика, кричал: Толстый! Толстый! Он даже и не догадывался, что это фамилия великого писателя. А верстальщик О. Горяйнов радовался. Он не знал, что этих Толстых уже была целая толпа.

С.И. Валянский сам тайком пописывал стишки. Например, такие:

С.И. Валянский демонстрирует соратникам, что никаких татаро-монголов на Руси отродясь не бывало

Сегодня есть предубеждение

Определённое к возможности

Успешного применения

Всех методов естествознания.

К чему, товарищи? К решению

Проблем общественных наук.

Причина этого явления

Лежит в известном всем явлении,

Когда в подходах этих как бы

Всегда выносится за скобку

Их изучения человек.

Подобный же подход к Природе

(как и для вкладчика Мавроди)

Большие разочарования

Сулит у всех, кого особенно

Детерминизму злоупотребляя

И механически применяют

Результатов естественных наук

К задачам гуманитарного знания.

Д.В. Калюжный давно хотел проследить, какого несчастья С.И. Валянский повадился искать в Тёплом Стане. Но побаивался, помня, что слово "Стан" происходит от католического "Сатан", а прилагательное "Тёплый" самым недвусмысленным образом это происхождение локализует.

У Д.В. Калюжного было девять детей, у С.И. Валянского только восемь. Чтобы последнему не было обидно, решили хронотронику тоже считать детищем С.И. Валянского. Не усыновлять же ему было, в самом деле, верстальщика!

Прочитав книжку общеизвестного эрудита Жабинского "Тронувшийся Хронос", С.И. Валянский сам тронулся: назвался Шишкиным, сдвинул челюсть влево, брови вправо, послал Ю. Фигатнеру одну и ту же логистическую формулу пять раз подряд, а учёному секретарю г-же Ермиловой сделал пальцами "козу".

Образованный человек, а что себе позволяет.

Однажды основатели хронотроники поспорили, кем был Рюрик: французом или немцем? И доспорились до того, что С.И. Валянский переименовал свою морскую свинку в Калиюгу, а Д.В. Калюжный, который своей свинки отродясь не имел, побежал к речке Истре, чтобы поймать лягушку и назвать её Сергеем Ивановичем.

На пустынных брегах означенной речки он встретил общеизвестного эрудита Жабинского, и написал с ним книжку, доказав, что Рюрик – литовский грек из мусульман.

И стоило ради такой чепухи ругаться с С.И. Валянским?

С.И. Валянский сговорился однажды с Д.В. Калюжным создать политическую партию "Хронотроники", чтобы спасти Россию. В третьи учредители подбили академика Р.Г. Василова, наобещав ему, что заодно спасут и Татарию. Однако ничего у них не вышло: после объявления в газете на учредителей волной хлынули хроники в трениках, тренеры с тоником, гномики с вот такими хрениками, стоики, хлюпики, струнники, странники из храмиков, а также хроменькие, странненькие и просто гомики, среди коих особо выделялись хроникёры, хреноправы, хренотёры и похренисты.

Минюст и Народный Суд, конечно, отказались регистрировать такую гнусную партию. Остались Россия и Татария не спасёнными.

Д.В. Калюжный поправляет историческое зрение проф. Евг. Габовичу

Д.В. Калюжный завидовал С.И. Валянскому, что у него есть свой собственный Толстой, и пытался заставить учёного секретаря г-жу Ермилову тоже писать романы. Он даже придумал для неё сюжет про нимфоманку. Но г-жа Ермилова отказывалась писать роман, отговариваясь тем, что по молодости лет пока ещё не знает, что такое нимфоманка. Верстальщик О. Горяйнов пытался объяснить ей на пальцах, что это такое, но не преуспел. Сам, наверное, не знает.

С.И. Валянский услышал по радио: "…президент заболел бронхитом, прилетев из Тёплого Станбулла в холодную Москву…" и, имея аналитический ум, задумался. Что такое "Тёплый Стан" – он знал не хуже других. А что такое "булл"? Как назло, рядом не оказалось русско-турецкого словаря. На всякий случай полез в корейско-албанский. Нашёл там засушенную розу и восемь долларов двумя бумажками. Вот так оно бывает в жизни: у одних – горе, у других – радость.

Верстальщик О. Горяйнов очень любил животных. А ещё он любил делать добро. Как увидит где-нибудь животное, сразу хватает его и делает добро. Шкуру ему мнёт, или просто так хвоста крутит.

А Д.В. Калюжный был гением, и по этой причине всегда ходил без денег. У него не хватало денег даже на парикмахера, и он оброс волосами, как крокодил. Из-за этого он ни хрона не видел и бродил по Москве без всякого соображения, сшибая людей и фонарные столбы.

Однажды верстальщик О. Горяйнов, поймав комнатную жучку по фамилии Кузька, делал добро при помощи специальной машинки, а шерсть складывал в мешочек. Когда на него налетел Д.В. Калюжный, верстальщик не догадался, что это гений, а решил, что животное, и сделал добро. И только когда он сложил в мешочек причёску Д.В. Калюжного, он обнаружил, что это Д.В. Калюжный.

– Спасибо тебе, добрый человек, – сказал Д.В. Калюжный. – Ты открыл миру мои глаза. И увидел мир, что это хорошо.

Но без причёски голова Д. В. Калюжного оказалась похожей на стручок с ушами и жвалами, обросшими редкой мочалкой. И все увидели, что в такой голове может уместиться мозг разве что от греческого ореха. С.И. Валянский очень обрадовался, стал смеяться, показывать язык и дразнить Д.В. Калюжного. Он вообще не любил, когда в палате был ещё один гений, кроме него.

Однажды Д.В. Калюжный пошёл в баню с верстальщиком О. Горяйновым. Думаете, помыться? Нет: агитировать банщика за многовариантную историю. Впрочем, задурив банщику голову, заодно и помылись на халяву.

Д.В. Калюжный с общеизвестным эрудитом Жабинским, бывало, целыми сутками, запершись от соратников, любовались фотографиями статуй голых мужчин и женщин, и даже переснимали их в собственную книжку, придумывая такие подписи, чтобы было похоже на науку. А учёный секретарь г-жа Ермилова отказывалась не только редактировать эту гнусную книгу, но даже в руки её брать, и говорила, что с такими фото её запретят продавать ближе, чем в километре от любой школы. Но когда соавторы выходили покурить, хватала её и листала, листала…

В отношении зэков, зэчек и соратников Д.В. Калюжный одной только благотворительностью не ограничивался. Его книга "Горячие зоны" о бедственном положении российских заключённых нашла горячий отклик в сердцах читателей.

Книга даже была переведена на несколько иностранных языков, в том числе древнегреческий. Все читатели, включая древних греков, мечтали посидеть в тюрьме, лишь бы Д. В. Калюжный им благодетельствовал.

Изучать иностранные языки С.И. Валянский и Д.В. Калюжный отказывались принципиально. Зачем бы им утруждаться, если верстальщик О. Горяйнов свободно владел женой-переводчицей, а учёный секретарь г-жа Ермилова – словарём иностранных слов? Но всех побивал общеизвестный эрудит Жабинский, легко переводя фамилии художников из любых живописных альбомов, даже венгерских.

С.И. Валянский был естествоиспытателем, но характер имел мягкий и романтический. А Д.В. Калюжный, напротив, был романтиком, но душа его так и горела естествоиспытательским огнем. Один раз им, как всегда, было нечего делать, и они взялись подсматривать за верстальщиком О. Горяйновым, который делал женщинам добро. С.И. Валянский потом ночь не спал от переполнивших его чувств; и Д.В. Калюжный тоже не спал, писал трактат "Горячие жёны".

Спасать человечество – неблагодарная работа, не оплачиваемая, а в наше время ещё и опасная. Например, чтобы не дать опальному генералу Н. воспользоваться могучими возможностями хронотронической бригады во время выборов, неведомая спецслужба так долбанула С. И. Валянского "мерседесом" без номеров и без водителя, что у отца хронотроники отлетела фальшивая борода, которой он маскировался, ездия на Тёплый Стан по неизвестной надобности. С тех пор С.И. Валянский на всякий случай никогда не закрывает левый глаз.

Общеизвестный эрудит Жабинский среди архитектурных красот Москвы

Ближе к окончанию работы над книгой о средневековых художествах древних греков общеизвестный эрудит Жабинский предложил Д.В. Калюжному придумать друг для друга псевдонимы, потому что фамилия Калюжного его почему-то не устраивала.

Д.В. Калюжный сразу менять фамилии поостерёгся, а начал поэтапную реформу. Первым делом поменял буквы. Получилось: Жалинский и Кабюжный. Не понравилось. Тогда он пересоединил половинки, вышло — Калинский и Жабюжный.

Что у него дальше получалось, просто неудобно сказать. Наконец, Д.В. Калюжный переименовал себя в Кириллова, а Жабинскому, поскольку тот из гедиминовичей, придумал псевдоним "Мефодийскас".

Узнав об этом, Жабинскас очень удивился. Он уже забыл о своих претензиях к фамилии соавтора, сочиняя главу под названием "Псевдополитика Лжекарла Фиктивно-Великого".

Пока ушибленный "мерседесом" С.И. Валянский отлёживался в своих Борках и, не закрывая левого глаза, отращивал новую фальшивую бороду, обнищавший Д.В. Калюжный завернул верстальщика О. Горяйнова в полиэтилен по самые уши и продал предвыборному гражданину А.И. Тихонову под видом PiaRаstа. Хорошо, тот сохранил чек, то-то бы влетел на крутые бабки, обнаружив, что именно подсунул ему хитрый хронотрюндель. Верстальщик О. Горяйнов слишком любит делать добро, а потому он никуда не годен!!! Этот негодяй, как увидит муху, несёт ей блюдечко с молоком. А ведь при своих габаритах мог бы слонов убивать ударом головы. Поэтому и не берут его ни на какую работу, даже в забойщики скота!

Д.В. Калюжный был щедрая душа, а С.И. Валянский, напротив, скопидом. Д.В. Калюжный обожал делать людям подарки и всё время кому-нибудь что-нибудь дарил: Крым – татарам, землю – крестьянам, хронотронику – человечеству, себя – соратникам и последователям, гуманитарную помощь зэкам и зэчкам (в общем, раздавал всё, что видел вокруг). Бывалоча, С.И. Валянский, проснувшись ночью, в засаленном колпаке и шлафроке бросается к столу и при свете лампадки подсчитывает, кому и за сколько можно продать какую-нибудь штуку и накормить, наконец, детей и верстальщика О. Горяйнова, ан утром хвать – а Д.В. Калюжный её уже кому-нибудь подарил.

Д.В. Калюжный до того, как стать учёным, увлекался бизнесом и нередко учреждал различные кооперативы и гуманитарные фонды. Однажды он учредил гуманитарный фонд "Посидим!" для поддержки перевоспитавшихся заключённых. Фонд получил широкую известность. Со всех концов страны к Д.В. Калюжному потянулись перевоспитавшиеся зэки, зэчки и просто соратники; для каждого у него находилось доброе слово и пайка геркулеса. Впоследствии Д.В. Калюжный был канонизирован, а гуманитарный фонд "Посидим!" превратился в религиозное движение "посидизм". Последователи движения называли себя "посидами", а сочувствующие "посидистами". Теперь в каждой стране мира есть свои посиды и посидисты. Только в Израиле, где, как известно, государственный язык – иврит, а в иврите, как все знают, нет звуков "п" и "о", они называют себя "хасидами", а Д.В. Калюжного почему-то Шнеерсоном.

В очередной раз кинутый с зарплатой, Д. В. Калюжный изобрёл хроноружьё. Из которого и пальнул в белый свет.

Хронотронически.

Что от этого произошло с белым светом, знает только он сам, но с тех пор пьёт исключительно квас и не может смотреть телевизор. Слово "Новости" вызывает у него припадки буйного веселья.

– Ничего нового со времён Древней Месопотамии не было, нет, и не будет! – с хохотом кричит свихнувшийся гений. – И Древняя Месопотамия куда-то делась! И всё равно зарплату не платят!

Наступило весеннее оборзение, и Д.В. Калюжный с С.И. Валянским пошли во власть. Взяли с собой верстальщика О. Горяйнова, учёного секретаря г-жу Ермилову, корзинку с рукописями и с ритуальной курицей, и пошли.

Только их туда не пустили. Да им и самим расхотелось, едва они увидели злобных чудищ, эту власть охраняющих: свирепого Бисяя Шерстяного Двухголового (одна голова всегда спит, другая всегда бдит), да гомункулуса Разувай Разуваича Умного, прирастающего экономическими фантазиями, как Сибирь нефтью.

Так испугались – даже курицу не съели.

Однажды общеизвестный эрудит Жабинский брёл в Новоиерусалимский монастырь босой, с узелком на посохе и с блаженной улыбкой на румяном лице. В окрестностях монастыря он узрел Д.В. Калюжного, который ловил в местной речке Истре лягушку в подарок С.И. Валянскому. Решив, что оный совершает арианский обряд водного причастия, Жабинский возгласил: "Отче! Где здесь постригают в монахи либеральных синтоистов, узревших календулы св. Будды?.."

Д.В. Калюжный сразу понял, что се – человек.

Однажды С.И. Валянский и Д.В. Калюжный, по своему обыкновению, спорили-спорили, и доспорились до того, что С.И. Валянский из всех своих рукописей убрал всякое упоминание о Д.В. Калюжном, а Д.В. Калюжный из своих рукописей – всякое упоминание об С.И. Валянском. Озабоченный, что придётся теперь все труды отцов-основателей хронотроники перевёрстывать, верстальщик О. Горяйнов предложил им всё убранное вернуть на место, а убрать кого-нибудь другого, например, академика Фо. Как ни странно, эта идея прошла "на ура": учёные мужи вернули в рукописи друг друга, а имя академика Фо стёрли. Впрочем, и хитрый верстальщик О. Горяйнов тоже остался только в анекдотах.

Верстальщик О. Горяйнов (справа) в компании О. Гусарова и двух чугунных классиков

Однажды Д.В. Калюжный повёл С.И. Валянского в краеведческий музей. Рассматривая древнеитальянскую скульптуру эпохи Возрождения, принимаемую за восточноевропейскую периода Перестройки, Д.В. Калюжный спросил коллегу: "Кто, когда и почему сказал, что это Горбачёв, а не Помпей Великий?" С.И. Валянский, верный своей родоплеменной привычке отвечать вопросом на вопрос, в свою очередь спросил: "А кто, когда и зачем сказал, что это не Сам Диоклетиан, или, на худой конец, не В.И. Ленин?" Потом присмотрелся повнимательнее и объявил: "А вообще это я. В моей прошлой реинкарнации".

И вытер потные руки о пиджак.

Концепцию пенсионной реформы так и не выработали. Д.В. Калюжный кричал: "Согласен, при большевиках жили плохо, но пенсию все равно надо платить!.." С. И. Валянский возражал: "Не согласен, при большевиках жили хорошо, но пенсию, тем не менее, платить надо". Учёный секретарь г-жа Ермилова кокетничала, утверждая, что по молодости лет даже и не знает, что за большевики такие, но пенсию надо платить, несмотря ни на что. Верстальщику О. Горяйнову, как всегда, не дали слова сказать. Так и не выработали концепцию.

Согласно описи, первоначально в Новоиерусалимском музее хронотроники им. Д.В. Калюжного было пять экспонатов:

— Личный принтер Д.В. Калюжного, на котором отец хронотроники распечатал рукопись бессмертного труда "Новая хронология земных цивилизаций";

— Гуманитарный мешок риса, подаренный Д.В. Калюжному знатным татарином Каганатом Сабантуевичем, которым отец хронотроники питался, создавая бессмертный труд "Новая хронология земных цивилизаций";

— Хроноружьё, из которого отец хронотроники застрелил верстальщика О. Горяйнова, увидев, что оный верстальщик наверстал из рукописи его бессмертного труда "Новая хронология земных цивилизаций";

— Виртуальное хронотроническое чучело, получившееся из верстальщика О. Горяйнова после того, как Д.В. Калюжный застрелил его за некачественную вёрстку бессмертного труда "Новая хронология земных цивилизаций";

— Сам бессмертный труд "Новая хронология земных цивилизаций". Но теперь его там нет, ибо спёрли злые люди.

День, когда вышло в свет пятнадцатое переиздание второго тома бессмертного труда С.И. Валянского и Д.В. Калюжного "О графе Гомере, затерянном во времени, замолвите слово", ничем другим в анналах человечества не отмечен. Поэтому гуляем.