Дмитрий Калюжный

История "Другой истории искусства" Александра Жабинского

Маленький мемуар

Впервые мне довелось увидеть Александра Михайловича Жабинского в 1999 году. Пришёл по каким-то делам в издательство "Крафт+", и главный редактор Сан Саныч Румынский познакомил меня с ним. Оказалось, он, безвестный тогда преподаватель живописи в художественном вузе, сделал некое открытие, и принёс в издательство рукопись с его описанием. Но это была ещё не книга, а сборник научных соображений, подкреплённых страницами и страницами ссылок.

Всё это сказал Румынский с таким намёком, что, дескать, не мог ли бы я (к этому моменту ставший, к собственному изумлению, автором уже нескольких опубликованных книг) помочь начинающему писателю в обработке "сырой" рукописи. Сан Саныч вообще человек ужасно умный, он в Жабинском сразу увидел большой потенциал. А Александр Михайлович рассказал, что пытался заинтересовать своей работой самого А.Т. Фоменко, но не преуспел. То есть, я понял так, мэтр просто отказался его принять.

И стал он мне прямо там, в издательстве, рассказывать, в чём суть. Перебирал столетия, сыпал именами художников и названиями музеев и аббатств по памяти, с такой же лёгкостью, с какой хозяйка сыплет просо курам. Я честно пытался вникнуть, о чём это он. Сегодня, много лет спустя, мне легко рассуждать про стилистический параллелизм в произведениях искусства, а тогда… хе, тогда я был совсем дикий. Помню, даже испытал некоторое недоверие (имелся у меня уже опыт общения со, скажем так, "оригинальными" людьми), и сказал ему, что если возьмусь за это дело, то буду консультироваться у спецов. Он даже не обиделся; привык уже. Отдал мне рукопись, и мы разбежались.

Не понадобилось много времени, чтобы разобраться, в чём причина возникающих с текстами Жабинского сложностей. Если коротко: он слишком много знает. И написал свою работу в расчёте на то, что и другие знают не меньше. Иначе говоря, забыл, что, обращаясь к другим людям, да ещё взявшись писать "популярную" книгу, надо учитывать разницу в уровнях компетенции. Для докторской диссертации его рукопись, может быть, и сгодилась бы. Правда, не факт, что он сумел бы найти компетентных оппонентов. Думаю, на тот момент во всей стране не набралось бы и сотни людей, способных не то, что оценить, а хотя бы адекватно понять искусствоведческую идею Александра Михайловича. Тем более, иллюстраций в его первичной рукописи не было вовсе.

А.М. Жабинский, анализируя параллели в стилистике произведений искусства античности и средневековья, выявил их систему.

Нет, он не открывал эти "параллели". О том, что искусство, наука и литература античности и средневековья имеют их, известно давно. В школьных учебниках можно прочесть, как в XIV-XVII веках, откапывая из земли прекрасные статуи античности, средневековые неумехи-скульпторы научились ваять так же хорошо, как ваяли в древности. Так сказать, возродили античные умения. Но этот интересный процесс проходил без пригляда научной общественности; лишь когда история превратилась в самостоятельную науку и появилась ныне принятая хронология, историки сообщили любопытной публике своё мнение о том, как было дело. И занялись изучением этих параллелей. А сам термин "Возрождение" придумал Жюль Мишле в 1838 году.

А Жабинский обнаружил, что развитие искусства: мастерства, стилей и даже тематики, – в античность и в период его средневекового "возрождения" проходил с одинаковой скоростью и в одинаковой последовательности. Иначе говоря, итальянские скульпторы XIV века откапывали только и исключительно скульптуры, сделанные греческими мастерами IV века до н.э. И учились у них. А скульпторы XV века откапывали уже более совершенные скульптуры III века до н.э., и учились у этих мастеров древности. Столетием позже откопали, наконец, работы греков, живших во II веке до н.э. Стали учиться у них.

Что же всё это значит?

Если всю последовательность веков можно представить примерно в таком виде:

–IX –VIII –VII –VI –V –IV –III –II –I +I +II +III +IV +V +VI +VII +VIII +IX +X +XI +XII +XIII… -

то Жабинский, обнаружив такие удивительные выверты в искусстве, предложил разбить её на "кусочки" по девять столетий в каждом. Теперь последовательность (если каждый "кусочек" назвать "траком веков") выглядит так:

3-й трак = – IX – VIII – VII – VI – V – IV – III – II – I

2-й трак = – I + I + II +III +IV +V +VI +VII +VIII

1-й трак = + IX +X + XI + XII + XIII + XIV + XV + XVI + XVII

Между соседними веками по разным тракам как раз и можно легко найти сходства в развитии искусства и даже параллельные события и явления. То есть повторяются не только стили искусства, а иногда и герои.

Я написал: "развитие" искусства. Однако есть особенность: чётные траки (2-й, 4-й и другие) имеют регрессный ход. Здесь наша история выглядит так, будто она течёт вспять. Такая ситуация хорошо знакома историкам, она не раз описана ими: количество городов уменьшается, население в них сокращается, грамотность падает. И в истории изобразительного искусства, и в истории литературы мы видим одно и то же: количество произведений (и мастерство) на 2-м траке "падает" от века к веку, становясь всё примитивнее, двигаясь от римского расцвета I-II веков и до полного исчезновения к VIII веку н.э. с той же скоростью, с какой оно растёт на нечётных траках. А потом начинается кое-какое развитие, в точности повторяющее то, что уже, говорят нам, "было" в античности.

Всё приходит в норму лишь в том случае, если чётные траки "перевернуть", направив "ход событий" в другую сторону. Вот почему составленная в XVI-XVII веках хронология имеет волновой характер и выстраивается в структуру веков, которую можно назвать "синусоидой".

С IX по XVII век, на 1-м траке, который как раз, можно считать, и показывает реальную последовательность событий, достижения античности "вспоминаются" с той же скоростью и в той же стилистике, с какими античность развивалась с минус IX до минус I века, на 3-м траке. Мало того, что по теории вероятности такое повторение попросту невозможно, так ещё ученые сами сообщают публике, что "возрождение" началось только с XIV века, когда, дескать, средневековые люди "впервые откопали" античные произведения искусства и литературы. Как же могли они столь последовательно "откапывать" их от XIV до XVII века?..

А на 2-м траке, с минус I века и по VIII-й включительно, достижения античности с той же скоростью забываются, чего вообще не может быть. То есть забываться-то достижения могут; невозможна событийная и стилистическая зеркальность этого процесса.

Карикатура Юрия Шентякова.

Итак, поскольку в естественной живой системе таких точных повторов быть не может, становится понятнее, что та хронология, которая сейчас считается за истину, создана искусственно. Вся традиционная, общепринятая ныне история есть конструкция, которая сама себя держит, существуя исключительно в головах её адептов. В книгах и статьях наших коллег немало говорилось об этом; но обычно "сдвиги" и "миражи" определялись и высчитывались с опорой на письменные источники и астрономические расчёты. Заслуга Жабинского в том, что он показал неестественный вид традиционной истории, опираясь на материальные свидетельства: произведения изобразительного искусства.

Мы с ним начали работу над книгой "Другая история искусства". Работа была адова. Во-первых, книгу надо было сделать такой, чтобы она не выглядела каталогом музеев и выставок. Во-вторых, синусоида не имела тогда ещё того вида, в каком она теперь известна. То есть она была совершенно непригодна для описания её словами. С моей подачи мы ввели такие понятия, как "трак" и "линия веков", но даже и приняв это, мы с Александром Михайловичем убили немало времени, пока научились внятно объяснять читателю, что мы, собственно, имеем в виду. Наконец, с самого начала было понятно, что "пристроить" книгу, если только самим её не сверстать, невозможно. Размещение сотен иллюстраций (всего их оказалось в книге более полутысячи), без которых текст "не пляшет", нельзя было доверить постороннему человеку. Они должны были быть "привязаны" к тексту; и мы сами стали верстать книгу. В итоге вёрстка получилась не ахти, ну, уж не взыщите. Кстати, Сергей Нечаев готовит сейчас электронную версию с цветными иллюстрациями (их будет много больше, чем в книге), чтобы выпустить CD.

Никогда не забуду, как разместили в тексте первые две иллюстрации. Уже полкниги было сделано – мы только оставляли место для картинок. А потом Александр Михайлович стал приносить живописные и прочие альбомы, и я сканировал эти картинки. То есть я всё, что подтверждало его версию, заранее видел! И вот мы "вклеили" их, то ли во вторую, то ли в третью часть книги. Две штучки, скульптурные портреты: один римской древности, а второй XV века. И они, одинаковые, оказались в обрамлении поясняющего текста. Но одно дело, текст без картинок, или картинки без текста. А вместе!.. Это было, как удар грома. Я просто не мог оторваться. А потом встал, пожал Михалычу руку, и довольно пафосно сказал, что его имя войдёт в века. Потому что я намерен назвать синусоиду его именем. Он, конечно, стал отнекиваться.

Освоение нового метода, как правило, сильно ударяет по мозгам. Если и не открывается "третий глаз", то два обычных начинают видеть много лучше. Синусоида настолько меня воодушевила, что я испытал острое желание немедленно начать прикладывать её ко всему подряд. Конечно, мы пытались обсуждать некоторые "узкие" моменты со специалистами. Но… не очень успешно. В Геральдическом обществе, например, над нами посмеялись. Но надо же было дополнительно высветить "работоспособность" синусоиды! И в книге, помимо того, что искусствоведческие главы были сильно разбавлены общими рассуждениями и пояснениями для "простого" читателя, появились главы о литературе, геральдике и всяком прочем, которые, конечно, можно счесть дилетантскими. Жабинский, разумеется, скрипел по этому поводу, но я полагал, что если перед нами стоит задача распространения нового знания (методики), то на это надо идти, несмотря на неизбежную потерю уровня. В конце концов, я так его раззадорил, что через год мы написали книгу "Другая история литературы".

Надо так поступать. Если в книге "Другая история искусства" есть достоинства, хвалите Жабинского. Если найдёте недочёты, ругайте меня.

Одновременно я готовил для издательства "Вече" книги "Другая история Средневековья" и "Другая история Руси". Это, собственно, свод в два тома (с изменениями и дополнениями) четырёх наших с С.И. Валянским книг "О графе Гомере…" и прочих, опубликованных до этого в издательстве "Крафт+". Вот в эти книги я уже вставил синусоиду, и назвал её именем Жабинского.

У меня иногда собирались интересные люди. Спорили, смеялись… Песни пели… Олег Горяйнов (он писал послесловие к нашим с Валянским книгам) притащил однажды отпечатанную на принтере и взятую "в скрепку" брошюрку, оформленную под академический препринт, с заголовком "Хроники хронотроники". Это были анекдоты про нас про всех. И все мы тут же кинулись сочинять анекдоты. Дело, конечно, не сразу пошло: то получалось грубовато, то косили "под Хармса". Но потом наладилось, и даже в семи наших книгах, вышедших в "Вече", в завершение даны эти самые анекдоты.

Мы с "Вече" сговаривались сразу на три книги, причём "Другая история искусств" должна была выйти третьей. Но так получилось, что она вышла первой. Понятно, ведь она же была уже нами свёрстана. Помню, я сказал главному редактору, Сергею Дмитриеву: с этой синусоидой мы ситуацию в исторической науке перевернём за два года. Ошибся, однако. Никакого интереса наука к работе Жабинского не проявила. Ни история, ни искусствоведение, ни, позже, литературоведение. Яндекс, например, пять с половиной лет спустя после публикации книги даёт всего 16 ссылок по запросу "Синусоида Жабинского", и все они приводят на "новохронологические" форумы. А ведь Жабинский сделал потрясающее открытие!..

Одна из ссылок приводит к письму Г.В. Носовского и А.Т. Фоменко "Новая хронология и борьба с ней", и то, что там написано, заслуживает особого разговора. Как уже сказано, Жабинский информировал Анатолия Тимофеевича о своей синусоиде даже до начала нашей с ним работы над книгой. Затем, в ходе работы, мы попали на конференцию, где присутствовали и Носовский, и Фоменко. И я передал им распечатки синусоид, отметив, что теперь становится ясной нумерологическая, оккультная природа всей хронологии. "У нас никакого оккультизма нет", ответили мне испуганно, но листочки с синусоидами взяли.

Мы, признаться, надеялись на какой-то ответ, на встречи и обсуждения. И дождались… Вот отрывок из того открытого письма "отцов-основателей" (http://chronologia.org/article_new.htm):

"…Наши работы породили множество самых различных подражаний и "реконструкций", зачастую совершенно необоснованных. Хотя в некоторых из них встречаются отдельные неплохие мысли. Например, по следам наших работ пишет свои книги А.М. Жабинский. Некоторые из них интересны, однако обращают на себя внимание странные попытки А.М. Жабинского изобразить из себя создателя якобы нового метода в хронологии под рекламным названием "синусоида Жабинского". На самом деле речь идёт всего лишь о применении наших результатов к истории искусства, сопровождаемом неким графическим их представлением (которое и выдаётся за "открытие")".

Вот тебе и раз! "По следам наших работ"! "Странные попытки Жабинского изобразить из себя!.." Я был в шоке. Конечно, А.М. Жабинский знал результаты работы А.Т. Фоменко. Но он изначально шёл не от них, а от анализа стилистики произведений искусства разных эпох, чего Фоменко НИКОГДА не делал. Разве что у Н.А. Морозова можно найти изображения древних статуй с подписями в том смысле, что они вполне могли быть изготовлены в эпоху Возрождения. Без сомнений, знакомство с книгами Фоменко натолкнуло Жабинского на мысль заняться этим делом. Ну, и что? Зная, сколько предшественников было у самого Фоменко, вполне можно переиначить его фразу: "обращают на себя внимание странные попытки А.Т. Фоменко изобразить из себя создателя якобы нового метода в хронологии под рекламным названием "Новая хронология". А? Чем хуже его плевка в сторону Жабинского?

Да, и кстати: о борьбе с чем идёт речь? С хронологией, какое бы прилагательное она ни несла (новая, старая), или с группой лиц, "приватизировавших" целое научное направление? Ведь письмо так и называется: "Новая хронология и борьба с ней". И в этом контексте упомянут Жабинский, чьи разработки авторам этого письма передавались не только до выхода в свет книги "Другая история искусства", но даже раньше начала работы над ней! Жабинский, в книге которого имя Фоменко упоминается не раз, едва ли не с восторженными придыханиями, оказывается, "борется" с Новой хронологией, поскольку, всего лишь придумав некое графическое "дополнение" к ней, "изображает" из себя невесть что… Как с такими представлениями даже о настоящем Фоменко может заниматься прошлым? Не понимаю.

А заканчивается абзац о Жабинском в письме очень показательным пассажем:

"В последнее время А.М. Жабинский обратился к жанру исторических романов по мотивам Новой Хронологии. Что, может быть, не так уж и плохо".

Спрашивается, для чего, или, вернее, для кого "не так уж и плохо", что новые исследователи бросают занятия хронологией? Ответ ясен. Для тех, кто, вместо того, чтобы пропагандировать работы коллег в своих книгах, поддерживать ростки интереса к проблеме, старательно вытаптывает всё вокруг себя.

Но с Жабинским этот номер уже не пройдёт. Его работы однажды окажутся очень даже востребованными; они понадобятся тем, кому дорога наука, а не своё личное имя в ней.

Библиография.

"Другая история искусства". А.М. Жабинский. М.: Вече, 2001.

"Другая история литературы". Д.В. Калюжный, А.М. Жабинский. М.: Вече, 2001.

"Другая история войн". Д.В. Калюжный, А.М. Жабинский. М.: Вече, 2003.

"Многомерное прошлое. О скульптурах, картинах и зодчестве". А.М. Жабинский. М.: Терра – книжный клуб, 2003.

"Многомерное прошлое. О любви в папирусах и книгах". Д.В. Калюжный, А.М. Жабинский. М.: Терра – книжный клуб, 2003.

"Многомерное прошлое. О солдатах, кораблях и арбалетах". С.И. Валянский, Д.В. Калюжный, А.М. Жабинский. М.: Терра – книжный клуб, 2003.

"Трое в Трое". А. Жабинский, А. Орлов. М.: Олма-пресс, 2005.